Последняя фаза продолжающихся раундов гражданского конфликта в Ливии, известная как война за Триполи (апрель 2019 г. - июнь 2020 г.), внезапно завершилась после того, как в январе 2020 г. на театре военных действий были введены обширные военные возможности Турции. Если оглянуться назад, проанализировать то, что произошло в Ливии, и сравнить это с аналогичными гражданскими войнами, становится ясно, что определяющими факторами, повлиявшими на ход войны за Триполи, были новые военные, технологические и дипломатические явления.
Большая часть оружия и персонала была поставлена в Ливию в нарушение эмбарго ООН на поставки оружия, по сути, без каких-либо наказаний для повторных нарушителей. (мы тут не будем анализировать или обсуждать юридические аспекты эмбарго ООН на поставки оружия сколько-нибудь подробно, поскольку они на самом деле не сыграли важную роль в формировании траектории БД - кроме, возможно, воспрепятствования западным странам от ввода еще большего количества вооружений или персонала на театр ВД, так-как поступили некоторые региональные державы.)
Решающие сражения в войне за Триполи велись с воздуха и были организованы не-ливийскими субъектами с использованием исключительно не принадлежащих Ливии технологий. И наоборот, военное значение иностранных наемников (сирийцев, суданцев, чадцев и россиян, сражающихся в наземных боях, в значительной степени преувеличено. Все значимые наземные сражения, в которых территория была потеряна или приобретена, велись ливийцами. Тем не менее, война была оспорена иностранцами и, по сути, выиграна турками.
В течение первых девяти месяцев конфликта, коалиция Ливийской национальной армии (ЛНА) пользовалась преимуществом благодаря своему господству в воздухе, в основном благодаря передаче технологий ОАЭ и другим сторонам, бывшим советским истребителям ВВС Каддафи. Затем, начиная с января 2020 г, резкое внедрение Турцией новых технологий, вооружений, навыков и возможностей стратегического планирования решительно склонило чашу весов, предоставив коалиции правительства национального согласия (ПНС) возможность внезапно доминировать в небе Триполитании.
Здесь будет показано, как и почему воздушная поддержка Турции:
1) так отличалась от воздушной помощи, предлагаемой покровителями своим ставленникам в других гражданских войнах;
2.) решающее значение для боевой судьбы коалиции ПНС;
3.) какие уроки можно извлечь для других военных театров, а также для других конфликтов низкой интенсивности по всему миру в 2020-х гг.
Весной 2019 г,Ливийские войны за наследство после Каддафи вступили в новую фазу. ЛНА маршала Халифы Хафтара начало неожиданное наступление, чтобы захватить Триполи, резиденцию всемирно признанно ПНС Ливии, а также штаб-квартиры наиболее важных экономических институтов страны, таких как Центральный банк Ливии, Ливийское инвестиционное управление и Национальная нефтяная компания. Внезапное наступление ЛНА было встречено с возмущением во многих уголках мира, но получило поддержку в других.
Хотя они спорадически воевали друг с другом в течение многих лет, а группы, связанные с ЛНА, постепенно расширяли свои территории с 2014 по 2019 гг, внезапная угроза Триполи стимулировала разработку механизма координации для коалиции ВС и ополченцев, выступающих за ПНС: Операция "Вулкан Ярости" (VoR). Это зонтичная группировка для координации действий ополченцев, которая действовала более эффективно, чем все, что было до нее. Его в значительной степени возглавляют могущественные ВС и квалифицированные политические деятели Мисурата, портового города в 210 км к востоку от Триполи, который после изгнания Муаммара Каддафи конкурировал с Триполи как финансовый, дипломатический и военный центр Западной Ливии.
В ЛНА для Бенгази с 2014 по 2017 гг, была протяжной войной на истощение. После того, как ЛНА завершила свои последующие операции в Дерне к началу 2019 г, она начала наступление на юге Ливии, в ходе которого она сначала захватила крупнейшее нефтяное месторождение страны, а затем установила важные логистические линии, которые позже будут способствовать и поддерживать штурм Триполи.
Хафтар знал, что его нападение будет воспринято многими как нарушение международного права и эквивалентно неспровоцированному военному нападению на международно-признанное правительство. Независимо от того, какую враждебность это вызовет среди жителей Триполи, он надеялся на скорейшее занятие столицы. Ему нужно было, чтобы оно было быстрым, чтобы поддержка среди восточных племен, а также не отчуждались те определенные слои населения Триполи, которые, вероятно, приняли бы его (Хафтара) правление. По мере развития событий такой план действий был совсем не коротким и не быстрым. Первоначальное внезапное нападение не вызвало надежд на дезертирство ключевых ополченцев, связанных с ПНС, таких как "Силы Рады", "Революционная бригада Триполи", "Бригада Наваси" или могущественные командиры в Завийе или Зинтане, которые, по мнению Хафтара, должны были присоединяться к его делу.
Когда Хафтар начал свою войну в Триполи, ЛНА столкнулась с трудной оперативной обстановкой, которая характеризовалась высокой плотностью населения в сочетании с относительно открытыми городскими окраинами и хаотичной сетью городских дорог, которая могла легко привести к уличным боям и тяжелым жертвы среди гражданского населения - если бои когда-нибудь дойдут до центра Триполи. Более того, в отличие от закаленных в боях исламистских сил, с которыми они (ЛНА) ранее противостояли в Бенгази или Дерне, против ЛНА в западном регионе, были относительно менее идеологизированы, лучше организованы, многочисленны и гораздо лучше снабжены и оснащены. У них была артиллерия, танки, профессиональные иностранные советники и системы противовоздушной обороны - предметы, которых противникам ЛНА явно не хватало в Бенгази и Дерне.
Хафтар начал свой долгожданный штурм, чтобы захватить столицу Ливии 4 апреля 2019 г. Помня о том, что произошло в Бенгази, ЛНА использовала стратегию для взятия Триполи, которая, как она надеялась, предотвратит увязку своих сил, как это было в Бенгази + извлекать выгоду из того, что они воспринимали как относительное отсутствие сплоченности и общения в группах, связанных с ПНС. ЛНА неоднократно использовала то, что впоследствии было названо "тактикой Триполи" - военный маневр по типу игры в "кошки-мышки", целью которого было вывести силы противников ЛНА на открытые территории или на окраины города. Силы ЛНА ненадолго захватили позицию и вскоре покинули ее, позволив своим противникам войти и занять позицию, для того, чтобы подвергнуться артиллерийскому обстрелу, воздушной атаке или засаде. Используя эту тактику, ЛНА стремилась уничтожить или, по крайней мере, измотать защитников Триполи, используя свои ключевые наступательные возможности и сравнительные преимущества в начале боя: артиллерийскую и воздушную огневую мощь.
Воздушное господство ЛНА, которое сохранялось на протяжении всего 2019 г, основывалось на ее истребителях МиГ-21 и МиГ-23, ударных вертолетах Ми-24/35 и БПЛА ОАЭ. Из 1040 зарегистрированных ударов дронов, нанесенных с апреля по ноябрь, 800 были приписаны коалиции ЛНА. ОАЭ поставили и, вероятно, контролировали работу китайских боевых дронов Wing Loong II, которые использовались для нанесения большинства этих ударов. Кроме того, самолеты Mirage 2000-9, пилотируемые ОАЭ и АРЕ, обвиняются в периодических операциях над столицей. На стороне ПНС около 24 турецких беспилотников и некоторые виды зенитного оружия также были оперативно представлены, но в течение 2019 г, этого было недостаточно, чтобы успешно бросить вызов превосходству ЛНА в воздухе. Все эти потоки оружия и персонала нарушали эмбарго ООН на поставки оружия. Хотя они проводились в основном открыто, по сути, за нарушения не было никаких последствий.
По ряду причин, в том числе из-за того, что их лидеры отвлекались внутренними кризисами, а также из-за предыдущих скандалов о том, кого они вооружали в Ливии, традиционные главные международные союзники ПНС (Италия, США и Великобритания) не ответили на Нападение Хафтара на Триполи, отправив в Триполи передовой комплект и лучших советников. Любая из трех держав имела необходимые возможности, чтобы немедленно склонить чашу весов против ЛНА, если они были готовы проявить достаточную политическую и военную волю. Среди причин нежелания западных сторонников ПНС развернуть вооружение и инструкторов были как серьезность, с которой их МИД-ы и ВС относятся к резолюциям ООН, так и опасения политического класса об ответной реакции внутри страны за привлечение внимания к предыдущим неудачным ВД в Ливии. Следовательно, единственным серьезным военным последствием эмбарго ООН на траекторию БД в войне за Триполи было предоставление не западным державам почти полного доминирования в обеспечении вооружениями, инструкторами и советниками для двух воюющих коалиций.
Из-за ряда дипломатических факторов и вышеупомянутого, роль поставщика ПНС выпала на долю его двух основных не западных союзников: Турции и Катара. Здесь мы не будем обсуждать действия Катара, поскольку они, похоже, состояли из финансовой, дипломатической и материально-технической поддержки действий Турции, а не представляли собой их собственное отдельное военное вмешательство на ливийском театре ВД, за исключением развертывания ограниченного числа сил специального назначения. Таким образом, катарцев можно рассматривать как младших партнеров во всем, чем Турция занималась и чего добилась в Ливии в 2020 г.
Турция долгое время была военным сторонником ПНС, а также некоторых ополченцев Мисратана и Совета революционной шуры Бенгази. Они предоставили ПНС боевые дроны Bayraktar TB2 через месяц после начала войны в Триполи, но они не смогли конкурировать с возможностями ЛНА. Кроме того, российские зенитно-ракетные комплексы "Панцирь-С1", поставленные ОАЭ, обеспечили ЛНА превосходные возможности противовоздушной обороны по сравнению с ограниченной современной зенитной артиллерией и переносными зенитно-ракетными комплексами (ПЗРК). Короче говоря, с самого начала войны в Триполи, ЛНА мог летать практически без сопротивления, а также сбивать многие дроны ПНС.
ОАЭ поддержали ЛНА со стороны ее давнего союзника - АРЕ. АРЕ разрешил ОАЭ использовать свое воздушное пространство и доступ к своей авиабазе Сиди-Баррани для создания "воздушного моста" для транспортировки военной техники в ЛНА и периодических нанесений авиаударов. АРЕ также поддерживал ЛНА более напрямую, продолжая свою историю обучения сил Хафтара, а также предоставляя ЛНА военное оборудование.
По мере того как конфликт продолжался до сентября 2019 г, первоначальный парк дронов Турции был практически полностью уничтожен с поля боя. Примерно в это же время маятник решительно качнулся в пользу ЛНА, поскольку прямая поддержка Хафтара со стороны РФ на местах становилась все более очевидной. После того, как силы ЛНА увязли на южной окраине Триполи, "Wagner Group", известная в мире ЧВК, имеющая тесные связи с Кремлем, с августа увеличила свою техническую помощь и техническое обслуживание с ЛНА . За заметным исключением некоторых снайперов и экспертов по целеуказанию, подразделения "Вагнера" вполне возможно, не участвовали в БД на земле, и за все время войны Вагнеровцы понесли лишь несколько потерь. Несмотря на (отчасти намеренно) преувеличенные сообщения СМИ, никогда не более 350-400 членов группировки, непосредственно участвовали в битве за Триполи, большинство из которых не участвовали в БД на передовой. Самым важным их вкладом было техническое обслуживание самолетов, особенно вертолетов, расположенных вблизи линии фронта. Действия "Вагнера" просто не могли так или иначе повернуть ход битвы.
Действуя из своих стратегически расположенных военных аэропортов, по состоянию на конец 2019 г, ЛНА доминировала в небе Ливии. Кроме того, они контролировали более 90% своих нефтяных объектов и получали подавляющее большинство иностранных потоков технической помощи и военной техники. Некоторые аналитики, которые игнорировали внутреннюю оппозицию Хафтару в Триполи и Мисурате, поразили тем, что, несмотря на неправильное управление ЛНА тактикой нападения, военный успех ЛНА, казалось, был лишь вопросом практики устойчивого истощения. Фактически, многие триполитанские и мисратанские военные командиры, с которыми в то время говорили некоторые авторы, опасались, что они вот-вот потеряют контроль над въездами в столицу.
Однако, без ведома большинства командиров ополченцев, а также большинства журналистов и иностранных военных комментаторов, за кулисами дни господства ЛНА в небе Триполи были сочтены. Как только ПНС подписал морскую сделку с Турцией, содержащую отдельные положения, стало ясно, что значительное увеличение турецких трансфертов в виде технологий, - будет расти. Тем не менее, оставалось неизвестным, насколько эффективным окажется новое оборудование и как именно оно повлияет на общую динамику боя.
С чисто военной точки зрения (без учета дипломатического или внутреннего контекста) несколько попыток развернуть сложные системы ПВО из Турции в Мисурату, чтобы бросить вызов господству ЛНА в воздухе, ранее потерпели неудачу, поскольку оборудование было уничтожено ВВС ЛНА до того, как оно начало действовать.
Учитывая сложившуюся динамику в конце 2019 г, руководство ПНС осознало, что им срочно нужна пауза в боях для перегруппировки. Они отправили эмиссаров в крупные международные столицы с просьбой об оружии и военной помощи.
Для ПНС прекращение огня могло бы предоставить окно возможностей для развертывания систем противовоздушной обороны для защиты важнейших аэропортов, военных грузов, приходящих в - аэропорт Мисрата и аэропорт Митига в Триполи, а также главного морского порта Мисрата. К счастью для ПНС, РФ также были заинтересованы в прекращении огня в тот же момент. В результате негативной реакции СМИ на введение персонала группы "Вагнера" и опасений россиян потерять контроль над делом о посредничестве в Ливии, Владимир Путин решил попытаться дипломатическим путем добиться того, чего ему до сих пор не удавалось добиться силой оружия. После нескольких дней секретных переговоров, Маршалл Хафтар якобы устно принял номинальное прекращение огня по состоянию на 12 января под сильным давлением АРЕ и ОАЭ. Он, вероятно, полагал, что РФ позаботится о том, чтобы Турция сдержала свое обещание и не использовала прекращение огня для размещения войск или оружия в Ливии. Он, возможно, не осознавал, что из-за тупика вокруг Триполи демаркационная линия Сирт/Юфра уже обсуждалась как будущая граница между сферами влияния РФ и Турции.
На этом фоне 13 января премьер-министр ПНС аль-Саррадж подписал документ о прекращении огня в Москве, подготовленного совместно с РФ и Турцией. Затем он покинул РФ, не встретившись лицом к лицу с Хафтаром, которого он считал агрессором и "убийцей мирных жителей". Со своей стороны, Хафтар отказался подписать исходный документ (потенциально отступая от словесных заверений предыдущего дня) и настаивал на определенных изменениях, включая его часто озвучиваемое несвоевременное положение о разоружении ополченцев (т.е. в Триполи), а также выезд из Триполитании сирийских наемников, завербованных Турцией. Помимо своих явно нереалистичных требований, Хафтар поставил своего патрона - Путина в неловкое положение, опоздав на их встречу, а затем не подписав подготовленный РФ документ. В ночь на 13 января Хафтар покинул Москву без подписания, чувствуя себя брошенным русскими.
Впоследствии якобы обещанное Турцией прекращение огня соблюдалось всего около 24 часов. Турецкие лидеры видели, как их соперники подрывают их интересы, но когда они полностью осознали ущерб их интересам, который повлечет за собой поражение операции "VoR", они захотели экспоненциально увеличивать ввод вооружений. Это осознание, вкупе с изменениями в международной системе в течение 2019 г, которые еще больше затруднили единый европейский или американский ответ, позволило туркам извлечь выгоду из благоприятной дипломатической среды.
ВВС Турции разместили в аэропорту Мисурата батарею зенитных ракет средней дальности HAWK XXI, которая была немедленно введена в строй. Вскоре после этого в Митигу в Триполи была переброшена вторая батарея. Превосходство в воздухе ВВС ЛНА исчезло в одночасье, и были созданы предпосылки для развертывания еще более совершенной турецкой техники. Кроме того, после Берлинской конференции в январе 2020 г, которая якобы стремилась наконец обеспечить соблюдение эмбарго ООН на поставки оружия, как ОАЭ, так и Турция значительно ускорили внедрение военной техники. Однако ОАЭ не хватало обширного профессионального персонала и первоклассных возможностей, которые могли бы развернуть ВС страны НАТО с большим боевым опытом. Они также полагалась на посредников, удерживая своих менее крупных, но вполне элитных профессиональных военных от прямого вмешательства в конфликт, как это сделала Турция.
Номинальное прекращение огня, которое рекламировалось в СМИ в течение середины января, но так и не вступило в силу однозначно на местах, постепенно оказалось полной фикцией, поскольку турки продолжали наращивать свои вооружения, не сдерживаемые ВВС ЛНА, тогда как поставки оружия ОАЭ продолжались на восток Ливии, но на гораздо более низком уровне, чем новые турецкие развертывания. Таким образом, основное изменение эффективности ПНС как боевой силы началось, как только опытные турецкие военные планировщики более или менее взяли на себя планирование и превратили его в современную военную кампанию, рационально разделенную на отдельные фазы с конкретными целями. Кроме того, турецкая материально-техническая поддержка гарантировала, что у защитников Триполи не закончатся боеприпасы или другие предметы снабжения.
Ни ОАЭ, ни АРЕ не продемонстрировали воли к оказанию всесторонней поддержки. Обе страны обладали не менее совершенной военной техникой, чем Турция, хотя им не хватало преимуществ, которые турецкие силы приобрели благодаря частому взаимодействию со своими союзниками по НАТО. В целом египтяне и эмиратцы обладали способностью переломить ход битвы в пользу ЛНА, если они были готовы полностью задействовать свои совместные финансовые и профессиональные военные ресурсы. Тем не менее, они решили не наносить удары по вновь прибывшим турецким системам ПВО, хотя они, безусловно, были способны это сделать. Напротив, у "Wagner Group" не было такой возможности и, как показали события конца мая (когда РФ отправила истребители в Ливию, но не вмешивалась в БД, поскольку не хотела, чтобы ее поймали, действуя слишком "прямо" в Ливии) - ни "Вагнер", ни российские ВВС не имели "зеленого света" от Кремля, чтобы открыто задействовать все свои возможности. Причины этого разрыва силы воли между турками и египтянами, эмиратцами и русскими более подробно будет анализироваться в заключении.
Community Info