АРЕ и Судан
После обретения Суданом "независимости" в 1956 г его приграничные отношения с АРЕ характеризовались скорее взаимной подозрительностью, чем мирным обменом мнениями. Это наследие было усилено за десятилетия мириады препятствий и конфликтами, в частности, по поводу спорного Треугольника Халаиба.
С момента обретения Суданом "независимости" от британо-египетского кондоминиума в 1956 г пограничная политика, проводимая АРЕ и Суданом, привела к тому, что их граница стала местом взаимных подозрений и напряженности. Несмотря на усилия, предпринятые после арабских восстаний в 2011 г, чтобы обратить вспять эту тенденцию, наследие прошлого препятствует улучшению отношений.
С 1956 г приграничные контакты были ограничены, а пограничная напряженность усилилась по четырем основным причинам.
I. Во-первых, после египетской революции июля 1952 г власти Каира наложили ограничения на граждан, желающих покинуть АРЕ, в том числе въезжающих в Судан.
II. Во-вторых, правительства АРЕ и Судана вытеснили нубийцев, общину, которая находится по обе стороны границы, чтобы освободить место для строительства Асуанской плотины в 1960-х гг. Это значительно снизило ранее более высокий уровень приграничного взаимодействия и торговли, которые приносили пользу приграничным общинам.
III. Третья причина - продолжающийся спор АРЕ и Судана по поводу территории, называемой треугольником Халаиба.
IV. И в-четвертых, антагонизм, возникший в годы правления Мубарака (1981–2011), когда тогдашний президент АРЕ Хосни Мубарак пережил покушение в Эфиопии, в котором Каир обвинил Судан. В 2016 г официальная государственная информационная служба АРЕ зашла так далеко, что заклеймила египетско-суданские отношения в период до избрания президента Абдель-Фаттаха ас-Сиси в 2014 г как "холодную войну".
Тем не менее, ситуация несколько изменилась после восстания в АРЕ в январе 2011 г. Солидарность суданцев с египтянами в их свержении режима Мубарака сблизила эти два общества. Правительства АРЕ и Судана отреагировали и открыли два сухопутных перехода между странами, поскольку до этого они были соединены только паромами по Нилу. Завершение строительства дороги к границе АРЕ неоднократно откладывалось во время президентства Мухаммеда Морси, члена Братьев-мусульман. Советник Морси позже пришел к выводу, что это произошло потому, что военные отвечали за завершающие штрихи на строительстве, и у них не было стимула делать это, пока Морси находился у власти, учитывая его основной конфликт с Братством. После того, как в 2014 г был открыт первый пограничный переход, оба правительства заговорили о планах открыть третий переход, а также связать ЖД и электростанции.
Несмотря на такое обещание, Сиси и нынешнее египетское правительство проводили политику, препятствующую полной нормализации обстановки. Они усилили милитаризацию приграничного региона, чтобы утвердить суверенитет АРЕ над спорным треугольником Халаиб и укрепить имидж режима как поставщика сильного египетского государства. Это ограничило поток людей через границу, увеличивая недоверие между АРЕ и Суданом. Оба правительства также затруднили получение виз для граждан другой страны, что еще больше обострило напряженность.
Были введены дополнительные ограничения на поездки между АРЕ и Суданом, что привело к росту контрабанды и незаконных методов пересечения границы. Это добавило новых проблем. В такой атмосфере идея открытия третьего пункта пересечения границы и интеграции ЖД двух стран казалась такой же далекой, как и прежде, хотя неожиданным событием в апреле 2020 г было объявлено, что первый этап объединения их электрических сетей был завершен. Тем не менее общая нестабильность двусторонних отношений только усугубила экономические трудности маргинализированных сообществ по обе стороны границы, а также отрицательно сказалась на экономике АРЕ и Судана. Это делает изменение пограничной политики более необходимым, чем когда-либо.
Длина границы АРЕ и Судана составляет 1276 км, что делает ее самой длинной сухопутной границей АРЕ. Граница также является самым густонаселенным из приграничных египетских регионов: около 2,2 млн жителей проживают в трех южных мухафазах: Асуан, Новая Долина и Красное море. Границу можно разделить географически на три участка. Самая восточная его часть, которая начинается на берегу Красного моря, включает спорный треугольник Халаиб, богатый минералами и золотом. Условия жизни в этом регионе тяжелые из-за высокого уровня засушливости в некоторых р-х, усиленных мер безопасности и наследия голода. В регионе в основном проживают кочевые племена, такие как абабда и башарья.
Второй сектор охватывает те р-ны, которые соединяют два государства вокруг реки Нил. Этот центральный сектор характеризуется наличием городских и сельскохозяйственных сообществ, а также значительной коммерческой деятельностью в приграничном регионе. Мухафаза Асуан на египетской стороне насчитывает более 1,5 млн жителей. Халфа - главный город на суданской стороне границы в этом р-не, а в Северной мухафазы Судана, где находится Халфа, проживает около 1 млн жителей. Наконец, третий сектор, дальше на запад, простирается от Нила до пересечения границ АРЕ, Судана и Ливии в Западной пустыне. Хотя в некоторых частях этого приграничного р-на, особенно там, где египетская армия управляет крупными проектами в области сельского хозяйства и мелиорации земель, идут дожди, в большинстве случаев здесь очень тяжело жить.
Нубийцы - этническое меньшинство в АРЕ. По оценкам, в 2009 г их число превысило 2,5 млн человек, и многие из них до сих пор живут в приграничных регионах. Нет опубликованных данных о количестве нубийцев в Судане. Нубийцы говорят на двух родных языках, отличных от арабского, фаджека и кенуз, и их можно узнать по тону кожи, который темнее, чем у большинства египтян. Их цивилизация насчитывает более 7000 лет и когда-то правила большой империей в северной Африке, которая включала, вкратце, весь современный АРЕ. Обе общины, помимо абабда и башарья, являются старейшими жителями приграничного региона и могут быть описаны как его коренные жители. В то же время египтяне и суданцы, не прибывшие из этого региона, на протяжении десятилетий приехали в качестве рабочих-мигрантов и поселились там, особенно во время строительства Асуанской низкой плотины между 1899 и 1902 гг и Асуанской высокой плотины в 1960-х гг.
В приграничных р-х постоянно жалуются на то, что режимы АРЕ и Судана весьма недальновидно превратили свои политические споры в более широкие национальные споры между двумя странами. Вера особенно сильна среди нубийских лидеров, которые считают, что их община платит высокую цену за эту ситуацию. Вот почему нубийцы по обе стороны границы поощряют обмены и подталкивают свои соответствующие режимы к улучшению приграничных отношений. Один из лидеров нубийской общины выразил свою точку зрения следующим образом:
"В нашем сообществе нет абсолютно никаких споров или конфликтов по отношению к суданцам. Мы есть и всегда были братьями и сестрами. Тем не менее, все споры в СМИ между двумя странами являются и всегда были политическими спорами между двумя режимами по поводу их программ и интересов, а вовсе не интересов народа."
Несмотря на эту перспективу, четыре фактора, которые препятствовали нормальным приграничным отношениям между АРЕ и Суданом, сильно обозначили приграничные отношения и создали негативный тон в двусторонних отношениях, который трудно было преодолеть. Прошлое продолжает влиять на настоящее, несмотря на более обнадеживающие настроения приграничных сообществ.
После египетской революции в июле 1952 г в египетско-суданских отношениях началась новая эра, которая нашла отражение в перемещении людей между двумя странами. Судан получил "независимость" от англо-египетского правления в январе 1956 г, и египетская армия была выведена из страны. Постреволюционный режим в АРЕ издал законы и решения, которые привели к серьезным изменениям в космополитической природе общества. Он ввел ограничения на выезд за границу для египтян, а также для иностранных резидентов, желающих жить в АРЕ, что сократило трансграничные контакты с Суданом после обретения им "независимости". Это продолжалось во время президентства Гамаля Абдель Насера да 1970 г
Перейти из АРЕ в Судан, можно было на двух условиях: если человек был официально отправлен египетским режимом или если он был египетскими нубийцем, у которого были родственники на суданской стороне. В последнем случае нубийцы должны были пойти к мэру своей деревни, чтобы зарегистрировать свои имена и получить разрешение на поездку, после чего египетские власти будут проинформированы. После этого они могли въехать в Судан без паспортов. Эта ситуация затрудняла трансграничные отношения, особенно деятельность египетских торговцев. Для них была важна простота передвижения в Судан и обратно, поскольку АРЕ в основном импортировал сельскохозяйственную продукцию и животных, что требовало практического осмотра. Не сильно изменились и объемы торговли сегодня: 95% египетского импорта из Судана в 2017 г составляли мясо, живые животные, хлопок и кунжут.
Второй фактор, повлиявший на трансграничное взаимодействие между АРЕ и Суданом в последние десятилетия, - это перемещение как египетских, так и суданских нубийских общин в 1960-х гг, чтобы освободить место для Асуанской плотины. Более 100 000 нубийцев, примерно половина из каждой страны, были перемещены из региона в период с 18 октября 1963 г. по 27 июня 1964 г. Плотина сильно повлияла на жизнь нубийцев. Многие были переселены в пустыню Ком Омбо к северу от Асуана, и большая часть их исконных земель была навсегда затоплена озером Насер, созданным плотиной. Между тем, суданские нубийцы были переселены в р-н под названием Нью-Халфа на юго-востоке страны на границе с Эритреей.
Большое географическое расстояние между местами расселения нубийцев в АРЕ и Судане и местами их происхождения имело еще одно последствие. Это ослабило способность сообщества налаживать мосты между двумя странами, что могло бы способствовать улучшению отношений в приграничной зоне. Сегодня взаимодействие ограничено, а трансграничные перевозки грузов на верблюдах сокращены из-за больших расстояний, которые необходимо преодолеть. Примечательно, что в период, когда пограничная ситуация в меньшей степени определялась императивами безопасности и когда переход приграничных общин, особенно нубийцев, был более легким, конфликт из-за треугольника Халаиб никогда не приводил к военным столкновениям. Хотя для этого, возможно, было много причин, смена населения приграничных территорий способствовала созданию менее враждебной атмосферы.
Третий фактор, который отрицательно повлиял на египетско-суданские приграничные отношения, - это спор двух стран по поводу прибыльного треугольника Халаиб. У АРЕ и Судана есть исторический территориальный спор в их приграничной зоне, возникший еще в британскую колониальную эпоху. Каждая сторона заявила, что треугольник должен находиться под ее суверенитетом. Причина такой ситуации в том, что АРЕ признает политическую границу с Суданом, которая была проведена в 1899 г между АРЕ и Великобританией. Однако эта граница разделяла племена абабда и башарья. Это вынудило тогдашнего министра внутренних дел АРЕ Мустафу Фахми издать указы между 1899 и 1907 гг, чтобы поселить племена. Он сделал это, изменив границу таким образом, чтобы суданская администрация могла управлять племенными р-ми Абабда и Башарья к северу от границы 1899 г, что Судан признает сегодня.
К юго-западу от треугольника Халаиб, на суданской стороне границы 1899 г, находится еще одна территория, Бир-ат-Тавиль, над которой ни АРЕ, ни Судан не заявили о своем суверенитете. Причина этого в том, что признание АРЕ границы 1899 г не позволяет ему признать Бир аль-Тавиль как египетской землей, в то время как признание Суданом границы Фахми не позволяет ему признать Бир аль-Тавиль как суданской землей.
Главный мотив спора вокруг треугольника Халаиб - богатство этой территории природными ресурсами, в частности марганцем. Марганец используется в черной металлургии и стекольной промышленности, а также в качестве удобрения. По оценке египетского правительства, запасы марганца в Халаиб превышают 700 000 тонн, и государство проявило интерес к их разработке. Кроме того, АРЕ изучает, присутствуют ли запасы нефти и газа в водах у берегов треугольника, что еще одна из причин его конфликта с Суданом из-за территории. Напротив, Бир-ат-Тавиль очень засушлив и беден ресурсами, что затрудняет проживание там людей. Это объясняет, почему ни одна из стран не стремится утвердить суверенитет над ней.
Сегодня АРЕ контролирует треугольник Халаиб и его крупнейший город Шалатин. До президентства Мубарака территория находилась под контролем Судана. Однако после неоднократных столкновений египетские силы захватили там землю, а в 1994 г изгнали оставшиеся суданские силы и взяли полный контроль над треугольником. Многие местные жители, которых насчитывается не менее 27 000 человек, избегают публичного обсуждения вопроса о том, к какой стране, по их мнению, они принадлежат.
Четвертый фактор, повлиявший на приграничные отношения, - это то, как территориальный спор между АРЕ и Суданом обострил двусторонние отношения в эпоху Мубарака, усилив наследие взаимного недовольства. В этот период отношения характеризовались обострением напряженности и даже военными столкновениями. Заметным отравлением атмосферы на раннем этапе стало затопление египетского парома через Нил в мае 1983 г, в результате которого погибло более 300 суданцев. В то время, помимо воздушного сообщения, паромы были единственным средством передвижения между двумя странами.
Второй крупный инцидент произошел в 1984 г, когда египетский режим разместил ВС в треугольнике Халаиб, который тогда все еще находился под контролем Судана. Для такой эскалации не было четких причин. Однако лидер общины на юге АРЕ связал это с усилиями Мубарака по укреплению своего лидерства в период вскоре после убийства Садата, его предшественника.
В приграничном р-не не было подобного развертывания сил до 1984 г. Действия АРЕ привели к столкновениям между силами безопасности двух стран треугольника. После этого эпизода режим Мубарака неоднократно прибегал к военным методам разрешения пограничного спора. В июле 1994 г Судан подал жалобу в ООН, в которой говорилось, что за более чем год АРЕ провел 39 рейдов против р-в, контролируемых Суданом.
Эта напряженность привела к покушению на Мубарака, когда он находился в Аддис-Абебе в 1995 г на встрече Организации африканского единства. Египетский режим обвинил Судан в причастности к нападению. Это оказало серьезное влияние на египетско-суданские отношения и поток людей между АРЕ и Суданом. Постоянный представитель Эфиопии при ООН охарактеризовал участие Судана как "ясное, как полдень", и отказ Хартума выдать троих подозреваемых в нападении в определенной степени подтвердил эту точку зрения. В ответ АРЕ временно приостановил паромы через Нил в Судан, и впервые власти начали обращаться с суданцами, которые хотели жить в АРЕ после 1995 г, как с иностранцами. От них требовалось подать заявление на въездные визы и вид на жительство. Это повлияло на суданцев, уже проживающих в АРЕ, и сохраняется по сей день. Например, суданцы больше не могут записывать своих детей в египетские школы и университеты. В ответ Судан закрыл филиал Каирского университета в Хартуме вместе со многими находящимися там египетскими предприятиями.
Так называемая холодная война между двумя странами в эпоху Мубарака действительно позволила сделать редкие возможности для ослабления напряженности. В 2004 г АРЕ и Судан подписали Соглашение о четырех свободах, которое гарантировало свободу передвижения, проживания, работы и владения собственностью для граждан обеих стран. Тем не менее, АРЕ никогда полностью не выполнял соглашение на местах, хотя Судан начал это делать вскоре после подписания соглашения. Фактически, положение суданцев в АРЕ, которое ухудшилось после покушения на Мубарака, сегодня стало еще хуже, несмотря на соглашение.
В 2005 г силы безопасности АРЕ взяли штурмом суданскую сидячую забастовку в каирском парке Мустафа Махмуда возле офиса Верховного комиссара ООН по делам беженцев.
Атмосфера периода до 2011 г характеризовалась постоянными колебаниями в двусторонних отношениях. Наследие плохих отношений иногда нарушалось желанием обеих сторон выйти за рамки этой ситуации. Восстание 2011 г дало возможность по-настоящему улучшить ситуацию. Однако то, что она принесла, было скромнее, что еще раз подтвердило, что для связей характерны нереализованные амбиции.
Улучшения в отношениях вдоль египетско-суданской границы, скорее всего, никогда бы не произошло, если бы египетское восстание не произошло в 2011 г. Восстание привело к падению Мубарака, удалив человека, отождествляемого с напряженным периодом в египетско-суданских отношениях. Это также предоставило больше возможностей для усилий внутри египетского общества, направленных на изменение поведения на границе. После переходного периода при военном правлении Мубарака сменил Мурси. Хотя Мурси смог сделать относительно немного за время своего короткого пребывания в должности, он, как сообщается, был готов предпринять шаги для удовлетворения двух основных требований приграничных общин: открыть сухопутные переходы в Судан и вернуть нубийцев в приграничную зону. Венцом таких усилий, которые произошли после изгнания Мурси, стало открытие двух сухопутных переходов между АРЕ и Суданом - КПП Кустул в 2014 г и КПП Аркин в 2017 г. Это стало самым значительным стимулом для египетско-суданских отношений, так как две страны сотрудничали по Асуанской плотине и согласились делить воды Нила в 1959 г, и с тех пор, как они подписали Соглашение о четырех свободах 2004 г.
Два новых сухопутных перехода сократили время в пути между АРЕ и Суданом с семнадцати часов через паромы по Нилу до пяти часов, тем самым снизив расходы на транспортировку товаров примерно на 75%. Официальные лица обеих стран неоднократно заявляли, что пограничные переходы оживят торговые отношения за счет увеличения суммы обмена с 1 млрд$ до примерно 3 млрд$. Тем не менее, спустя более пяти лет после открытия Кустульского КПП, общий объем торговли между АРЕ и Суданом по-прежнему оценивается примерно в 1 млрд$. Официальной обновленной статистики о количестве людей, которые следовали сухопутным маршрутом между двумя странами в 2019 г, нет, но только одиннадцать автобусов ежедневно пересекают границу через Кустул и 60 через Аркин.
И египетский город Асуан, и суданский город Халфа в определенной степени выиграли от открытия КПП. Они стали промежуточными станциями для суданцев или сирийцев, направляющихся в Каир, или для египтян и сирийцев, желающих пересечь Судан перед миграцией в Европу после транзита через Ливию. Тем не менее, доходы от новых переходов едва ли сопоставимы с доходами от туризма до 2011 г в Асуане, основные объекты международного наследия которые принесли АРЕ значительные доходы
После того, как Сиси стал президентом в июне 2014 г, после непродолжительного переходного периода после устранения Мурси военными 3 июля 2013 г, египетско-суданские отношения переживали периоды взлетов и падений. В то время как тогдашний президент Судана Омар аль-Башир проводил такую же политику в области экономики и безопасности, как Сиси, и обе страны открывали сухопутные переходы, напряженность прошлого, а также новая напряженность вернутся, чтобы испортить отношения.
Среди новых проблем следует отметить смещение позиции Судана в отношении плотины Великого эфиопского возрождения - проекта, против которого выступает АРЕ, поскольку он угрожает сократить его долю в водах Нила. Недавно Судан, похоже, "встал на сторону Эфиопии", отказавшись подписать сделку от февраля 2020 г, спонсируемую США, по регулированию заполнения и эксплуатации плотины между АРЕ, Эфиопией и Суданом. После почти четырех месяцев переговоров АРЕ остался единственным подписавшим. Кроме того, Судан отклонил резолюцию Лиги арабских государств, принятую в марте 2020 г, в поддержку Каира в споре.
Также ухудшению отношений способствовали продолжающиеся ограничения египетского правительства на передвижение людей через границу с Суданом. После попытки убийства Мубарака в 1995 г АРЕ потребовал, чтобы граждане Судана получали визу для въезда в АРЕ. После 2013 г АРЕ также ввел другую ограничительную политику в отношении границ и поездок. Например, он требует, чтобы египтяне в возрасте от шестнадцати до пятидесяти лет имели при себе разрешение на безопасность для посещения определенных стран, включая Судан.
Судан также принял более строгую пограничную политику. В апреле 2017 г Судан впервые потребовал, чтобы египетские мужчины в возрасте от восемнадцати до пятидесяти лет получали визу для въезда в страну - требование, которое существует и сегодня. Это решение было принято на фоне растущей напряженности, которая заставила обе страны отозвать своих послов после обвинения Башира в мае 2017 г в том, что АРЕ поддерживает повстанцев в Дарфуре, ведущих борьбу с правительством в Хартуме. Соглашение о четырех свободах предназначалось для отмены таких визовых требований, но безрезультатно. До решения Судана египтяне, въезжавшие в Судан, делали это без визы, несмотря на то, что после неудавшейся попытки убийства Мубарака суданцы должны были получить визу для въезда в АРЕ.
Из-за взаимных пограничных ограничений сегодня все больше людей прибегают к незаконным способам пересечения границы в гораздо более опасных обстоятельствах. Это достигло пика после суданского переворота 2018–2019 гг, когда ухудшение экономических условий в Судане побудило многих суданцев попытаться въехать в АРЕ в поисках лучшей работы. Египтяне обвинили Судан в том, что он приветствовал членов египетского "Братьев-мусульман", которых они стремились арестовать в период переворота после июля 2013 г. Это привело к ужесточению мер безопасности АРЕ на границе, что еще больше ухудшило отношения АРЕ и Судана после этого.
Треугольник Халаиб также оставался основным источником напряженности между АРЕ и Суданом, несмотря на относительное улучшение отношений после 2011 г. Это результат продолжающейся конкуренции за минеральные богатства территории и того, что АРЕ в марте 2019 г объявил торги на нефть и разведку газа. Признаком того, как египетские военные совмещают свою роль в сфере безопасности с экономическими интересами, является создание в ноябре 2012 г компании Shalatin Company for Mineral Resources в рамках Национальной организации сервисных проектов, одного из военных департаментов, занимающихся ее гражданской экономической деятельностью. Основная цель компании состоит в том, чтобы организовать деятельность по добыче золота в треугольнике Халаиб, что еще раз подчеркивает одну из экономических целей военных в удержании территории. Однако ставки для Судана были такими же высокими с момента обретения "независимости" Южным Суданом в 2011 г. Это лишило Судан ценного источника нефти, что сделало конкуренцию за Халаиб более острой с точки зрения Хартума.
В феврале 2014 г тогдашний премьер-министр АРЕ Хазем аль-Беблави издал указ о развитии Халаиба как города. Это бюрократический шаг, позволяющий государству создавать правительственные учреждения в треугольнике, тем самым укрепляя суверенитет АРЕ над территорией. В январе 2020 г МО вновь подтвердило, что граница соответствует англо-египетской границе 1899 г, тем самым подчеркнув притязания АРЕ на треугольник Халаиб. Это было сделано на видео, посвященном открытию базы Беренис, крупнейшей египетской военной базы в р-не Красного моря, расположенной менее чем в 100 км к северу от треугольника. Однако база ориентирована не только на потенциальные угрозы, исходящие из Судана, но также служит для поддержки операций АРЕ в отношении других стран к югу от него.
Конфликт из-за треугольника Халаиб мог помешать открытию сухопутных переходов Кустул и Аркин. Но на данный момент АРЕ и Судан нашли способы активизировать трансграничные отношения в зоне треугольника, даже если они остаются слишком ограниченными для улучшения условий жизни живущих там общин. Пограничный переход Рас-Хадраба в треугольник и выезд из него остается закрытым, потому что Судан не хочет косвенно признать власть АРЕ над территорией, открыв ее. Однако разрешен ограниченный обмен, поскольку египетские и суданские торговцы могут депонировать свои товары там для своих коллег по другую сторону границы, а египтяне оплачивают импортные пошлины в городе Сафага на Красном море.
В более общем плане, однако, приграничные общины пострадали от закрытия Рас Хадрабы, и им предлагали только черную работу, в основном в качестве носильщиков, перевозящих товары через переход. Кроме того, египетский подход после 2013 г был сосредоточен на борьбе с контрабандой, которая является важным источником доходов для жителей приграничных р-в. К этому добавляются и другие формы антагонизма, которые иногда приводили к приостановке трансграничной торговли, такие как враждебные кампании в СМИ в обеих странах, часто из-за Халаиба или, в последнее время, из-за плотины Великого Эфиопского Возрождения. В сентябре 2016 г и марте 2017 г ода Судан запретил египетские сельскохозяйственные товары в ответ на критику в СМИ. В явной попытке ослабить напряженность в мае 2017 г представитель МИД АРЕ заявил, что СМИ являются причиной напряженности между двумя странами
Спор о Халаибе также продолжал разделять общества двух стран. На футбольном матче в Омдурмане в феврале 2020 г некоторые суданские болельщики во время игры с египетской командой повесили плакат с надписью "Халаиб - суданский", а другие скандировали "Халаиб - наше право". Это дважды приводило к остановке матча. Такие инциденты, возможно, нормальные в контексте спортивного соперничества, только подчеркивают, как пограничный спор проник в общество и повлиял на повседневные события и отношения в АРЕ и Судане.
Египетские военные активно участвовали и участвуют сегодня в экономической деятельности в стране. Это усилилось с милитаризацией приграничного р-на с Суданом, что привело к усилению контроля над основными экономическими целями в треугольнике Халаиб, включая добычу золота и других полезных ископаемых, а также торговлю мясом с Суданом. Результатом этого стало усиление общественного недовольства, поскольку местные сообщества считают, что им отказывают в потенциальных экономических выгодах в приграничной зоне. Чтобы понять почему, нужно знать, что владение землей и собственностью было очень сложным вопросом в приграничных р-х АРЕ после переворота в июле 1952 г, и тем более после переворота в июле 2013 г, когда военные расширили свою экономическую деятельность. Приграничные р-ны из-за их стратегического расположения часто строго контролируются арабскими правительствами. Но в АРЕ это было усилено тем фактом, что военные ведут себя так, как будто они владеют этой землей, в соответствии с Законом №124 от 1958 г. Закон дает военным контроль над пустыней АРЕ, которая составляет значительную часть страны и потенциальный надзор за частной собственностью в приграничных и пустынных р-х. Таким образом, ВС имеют большие полномочия решать, можно ли продать землю там частным лицам или сдать ее в аренду для мелиоративных проектов.
Таким образом, приграничные сообщества сегодня сталкиваются с множеством недостатков. Их доступ к земле был крайне ограничен. Они больше не получают доходов от туризма, как это было до 2011 г. Ужесточение пограничной политики не позволяет им свободно пересекать границу и ограничивает экономические выгоды, которые обычно обеспечивают сухопутные пересечения. Несмотря на усилия АРЕ и Судана по улучшению отношений, их отношения по-прежнему натянуты из-за недоверия и неспособности навсегда выйти за рамки этой ситуации, которая укоренилась в десятилетиях разрушительной политики.
В период после 2011 г египетско-суданские приграничные отношения несколько улучшились, хотя длительные взаимные подозрения подчеркнули, что сегодня как никогда необходим альтернативный подход для улучшения нынешней ситуации. Основная цель будет заключаться в укреплении доверия и максимальном использовании экономических и социальных преимуществ, связанных с открытой границей, которая может принести пользу общинам с обеих сторон. Один из способов сделать это для АРЕ и Судана - работать над уменьшением препятствий для передвижения граждан через границу и полностью выполнять соглашение о четырех свободах 2004 г, даже если это будет происходить постепенно.
В то же время, разрешение приграничным сообществам взаимодействовать также поможет укрепить доверие с обеих сторон. Однако до тех пор, пока спор по поводу треугольника Халаиб остается неурегулированным, перспектива более серьезного конфликта сохраняется. Не только потенциальные выгоды от территории высоки, учитывая наличие природных ресурсов и возможность добычи нефти и газа на шельфе, но и Халаиб стал привязан к имиджу, который руководство обеих стран стремятся создать, особенно АРЕ. Это способствовало милитаризации границы египетским режимом, создавая возможность столкновений в будущем, если будут избегать других, более взаимовыгодных каналов приграничного взаимодействия.
Взаимное недоверие также будет продолжать подрывать проекты, направленные на улучшение двусторонних отношений и интеграции, такие как соединение ЖД линий и открытие третьего сухопутного перехода. Однако, как это ни парадоксально, такая ситуация может также создавать открытые места. Это связано с тем, что и АРЕ, и Судан страдают от серьезных экономических проблем - АРЕ из-за спада туризма и Судан из-за продолжающихся политических беспорядков после отстранения Башира от должности в 2019 г, их приграничные отношения только ухудшаются.
С момента обретения Суданом "независимости" от британо-египетского кондоминиума в 1956 г пограничная политика, проводимая АРЕ и Суданом, привела к тому, что их граница стала местом взаимных подозрений и напряженности. Несмотря на усилия, предпринятые после арабских восстаний в 2011 г, чтобы обратить вспять эту тенденцию, наследие прошлого препятствует улучшению отношений.
С 1956 г приграничные контакты были ограничены, а пограничная напряженность усилилась по четырем основным причинам.
I. Во-первых, после египетской революции июля 1952 г власти Каира наложили ограничения на граждан, желающих покинуть АРЕ, в том числе въезжающих в Судан.
II. Во-вторых, правительства АРЕ и Судана вытеснили нубийцев, общину, которая находится по обе стороны границы, чтобы освободить место для строительства Асуанской плотины в 1960-х гг. Это значительно снизило ранее более высокий уровень приграничного взаимодействия и торговли, которые приносили пользу приграничным общинам.
III. Третья причина - продолжающийся спор АРЕ и Судана по поводу территории, называемой треугольником Халаиба.
IV. И в-четвертых, антагонизм, возникший в годы правления Мубарака (1981–2011), когда тогдашний президент АРЕ Хосни Мубарак пережил покушение в Эфиопии, в котором Каир обвинил Судан. В 2016 г официальная государственная информационная служба АРЕ зашла так далеко, что заклеймила египетско-суданские отношения в период до избрания президента Абдель-Фаттаха ас-Сиси в 2014 г как "холодную войну".
Тем не менее, ситуация несколько изменилась после восстания в АРЕ в январе 2011 г. Солидарность суданцев с египтянами в их свержении режима Мубарака сблизила эти два общества. Правительства АРЕ и Судана отреагировали и открыли два сухопутных перехода между странами, поскольку до этого они были соединены только паромами по Нилу. Завершение строительства дороги к границе АРЕ неоднократно откладывалось во время президентства Мухаммеда Морси, члена Братьев-мусульман. Советник Морси позже пришел к выводу, что это произошло потому, что военные отвечали за завершающие штрихи на строительстве, и у них не было стимула делать это, пока Морси находился у власти, учитывая его основной конфликт с Братством. После того, как в 2014 г был открыт первый пограничный переход, оба правительства заговорили о планах открыть третий переход, а также связать ЖД и электростанции.
Несмотря на такое обещание, Сиси и нынешнее египетское правительство проводили политику, препятствующую полной нормализации обстановки. Они усилили милитаризацию приграничного региона, чтобы утвердить суверенитет АРЕ над спорным треугольником Халаиб и укрепить имидж режима как поставщика сильного египетского государства. Это ограничило поток людей через границу, увеличивая недоверие между АРЕ и Суданом. Оба правительства также затруднили получение виз для граждан другой страны, что еще больше обострило напряженность.
Были введены дополнительные ограничения на поездки между АРЕ и Суданом, что привело к росту контрабанды и незаконных методов пересечения границы. Это добавило новых проблем. В такой атмосфере идея открытия третьего пункта пересечения границы и интеграции ЖД двух стран казалась такой же далекой, как и прежде, хотя неожиданным событием в апреле 2020 г было объявлено, что первый этап объединения их электрических сетей был завершен. Тем не менее общая нестабильность двусторонних отношений только усугубила экономические трудности маргинализированных сообществ по обе стороны границы, а также отрицательно сказалась на экономике АРЕ и Судана. Это делает изменение пограничной политики более необходимым, чем когда-либо.
Длина границы АРЕ и Судана составляет 1276 км, что делает ее самой длинной сухопутной границей АРЕ. Граница также является самым густонаселенным из приграничных египетских регионов: около 2,2 млн жителей проживают в трех южных мухафазах: Асуан, Новая Долина и Красное море. Границу можно разделить географически на три участка. Самая восточная его часть, которая начинается на берегу Красного моря, включает спорный треугольник Халаиб, богатый минералами и золотом. Условия жизни в этом регионе тяжелые из-за высокого уровня засушливости в некоторых р-х, усиленных мер безопасности и наследия голода. В регионе в основном проживают кочевые племена, такие как абабда и башарья.
Второй сектор охватывает те р-ны, которые соединяют два государства вокруг реки Нил. Этот центральный сектор характеризуется наличием городских и сельскохозяйственных сообществ, а также значительной коммерческой деятельностью в приграничном регионе. Мухафаза Асуан на египетской стороне насчитывает более 1,5 млн жителей. Халфа - главный город на суданской стороне границы в этом р-не, а в Северной мухафазы Судана, где находится Халфа, проживает около 1 млн жителей. Наконец, третий сектор, дальше на запад, простирается от Нила до пересечения границ АРЕ, Судана и Ливии в Западной пустыне. Хотя в некоторых частях этого приграничного р-на, особенно там, где египетская армия управляет крупными проектами в области сельского хозяйства и мелиорации земель, идут дожди, в большинстве случаев здесь очень тяжело жить.
Нубийцы - этническое меньшинство в АРЕ. По оценкам, в 2009 г их число превысило 2,5 млн человек, и многие из них до сих пор живут в приграничных регионах. Нет опубликованных данных о количестве нубийцев в Судане. Нубийцы говорят на двух родных языках, отличных от арабского, фаджека и кенуз, и их можно узнать по тону кожи, который темнее, чем у большинства египтян. Их цивилизация насчитывает более 7000 лет и когда-то правила большой империей в северной Африке, которая включала, вкратце, весь современный АРЕ. Обе общины, помимо абабда и башарья, являются старейшими жителями приграничного региона и могут быть описаны как его коренные жители. В то же время египтяне и суданцы, не прибывшие из этого региона, на протяжении десятилетий приехали в качестве рабочих-мигрантов и поселились там, особенно во время строительства Асуанской низкой плотины между 1899 и 1902 гг и Асуанской высокой плотины в 1960-х гг.
В приграничных р-х постоянно жалуются на то, что режимы АРЕ и Судана весьма недальновидно превратили свои политические споры в более широкие национальные споры между двумя странами. Вера особенно сильна среди нубийских лидеров, которые считают, что их община платит высокую цену за эту ситуацию. Вот почему нубийцы по обе стороны границы поощряют обмены и подталкивают свои соответствующие режимы к улучшению приграничных отношений. Один из лидеров нубийской общины выразил свою точку зрения следующим образом:
"В нашем сообществе нет абсолютно никаких споров или конфликтов по отношению к суданцам. Мы есть и всегда были братьями и сестрами. Тем не менее, все споры в СМИ между двумя странами являются и всегда были политическими спорами между двумя режимами по поводу их программ и интересов, а вовсе не интересов народа."
Несмотря на эту перспективу, четыре фактора, которые препятствовали нормальным приграничным отношениям между АРЕ и Суданом, сильно обозначили приграничные отношения и создали негативный тон в двусторонних отношениях, который трудно было преодолеть. Прошлое продолжает влиять на настоящее, несмотря на более обнадеживающие настроения приграничных сообществ.
После египетской революции в июле 1952 г в египетско-суданских отношениях началась новая эра, которая нашла отражение в перемещении людей между двумя странами. Судан получил "независимость" от англо-египетского правления в январе 1956 г, и египетская армия была выведена из страны. Постреволюционный режим в АРЕ издал законы и решения, которые привели к серьезным изменениям в космополитической природе общества. Он ввел ограничения на выезд за границу для египтян, а также для иностранных резидентов, желающих жить в АРЕ, что сократило трансграничные контакты с Суданом после обретения им "независимости". Это продолжалось во время президентства Гамаля Абдель Насера да 1970 г
Перейти из АРЕ в Судан, можно было на двух условиях: если человек был официально отправлен египетским режимом или если он был египетскими нубийцем, у которого были родственники на суданской стороне. В последнем случае нубийцы должны были пойти к мэру своей деревни, чтобы зарегистрировать свои имена и получить разрешение на поездку, после чего египетские власти будут проинформированы. После этого они могли въехать в Судан без паспортов. Эта ситуация затрудняла трансграничные отношения, особенно деятельность египетских торговцев. Для них была важна простота передвижения в Судан и обратно, поскольку АРЕ в основном импортировал сельскохозяйственную продукцию и животных, что требовало практического осмотра. Не сильно изменились и объемы торговли сегодня: 95% египетского импорта из Судана в 2017 г составляли мясо, живые животные, хлопок и кунжут.
Второй фактор, повлиявший на трансграничное взаимодействие между АРЕ и Суданом в последние десятилетия, - это перемещение как египетских, так и суданских нубийских общин в 1960-х гг, чтобы освободить место для Асуанской плотины. Более 100 000 нубийцев, примерно половина из каждой страны, были перемещены из региона в период с 18 октября 1963 г. по 27 июня 1964 г. Плотина сильно повлияла на жизнь нубийцев. Многие были переселены в пустыню Ком Омбо к северу от Асуана, и большая часть их исконных земель была навсегда затоплена озером Насер, созданным плотиной. Между тем, суданские нубийцы были переселены в р-н под названием Нью-Халфа на юго-востоке страны на границе с Эритреей.
Большое географическое расстояние между местами расселения нубийцев в АРЕ и Судане и местами их происхождения имело еще одно последствие. Это ослабило способность сообщества налаживать мосты между двумя странами, что могло бы способствовать улучшению отношений в приграничной зоне. Сегодня взаимодействие ограничено, а трансграничные перевозки грузов на верблюдах сокращены из-за больших расстояний, которые необходимо преодолеть. Примечательно, что в период, когда пограничная ситуация в меньшей степени определялась императивами безопасности и когда переход приграничных общин, особенно нубийцев, был более легким, конфликт из-за треугольника Халаиб никогда не приводил к военным столкновениям. Хотя для этого, возможно, было много причин, смена населения приграничных территорий способствовала созданию менее враждебной атмосферы.
Третий фактор, который отрицательно повлиял на египетско-суданские приграничные отношения, - это спор двух стран по поводу прибыльного треугольника Халаиб. У АРЕ и Судана есть исторический территориальный спор в их приграничной зоне, возникший еще в британскую колониальную эпоху. Каждая сторона заявила, что треугольник должен находиться под ее суверенитетом. Причина такой ситуации в том, что АРЕ признает политическую границу с Суданом, которая была проведена в 1899 г между АРЕ и Великобританией. Однако эта граница разделяла племена абабда и башарья. Это вынудило тогдашнего министра внутренних дел АРЕ Мустафу Фахми издать указы между 1899 и 1907 гг, чтобы поселить племена. Он сделал это, изменив границу таким образом, чтобы суданская администрация могла управлять племенными р-ми Абабда и Башарья к северу от границы 1899 г, что Судан признает сегодня.
К юго-западу от треугольника Халаиб, на суданской стороне границы 1899 г, находится еще одна территория, Бир-ат-Тавиль, над которой ни АРЕ, ни Судан не заявили о своем суверенитете. Причина этого в том, что признание АРЕ границы 1899 г не позволяет ему признать Бир аль-Тавиль как египетской землей, в то время как признание Суданом границы Фахми не позволяет ему признать Бир аль-Тавиль как суданской землей.
Главный мотив спора вокруг треугольника Халаиб - богатство этой территории природными ресурсами, в частности марганцем. Марганец используется в черной металлургии и стекольной промышленности, а также в качестве удобрения. По оценке египетского правительства, запасы марганца в Халаиб превышают 700 000 тонн, и государство проявило интерес к их разработке. Кроме того, АРЕ изучает, присутствуют ли запасы нефти и газа в водах у берегов треугольника, что еще одна из причин его конфликта с Суданом из-за территории. Напротив, Бир-ат-Тавиль очень засушлив и беден ресурсами, что затрудняет проживание там людей. Это объясняет, почему ни одна из стран не стремится утвердить суверенитет над ней.
Сегодня АРЕ контролирует треугольник Халаиб и его крупнейший город Шалатин. До президентства Мубарака территория находилась под контролем Судана. Однако после неоднократных столкновений египетские силы захватили там землю, а в 1994 г изгнали оставшиеся суданские силы и взяли полный контроль над треугольником. Многие местные жители, которых насчитывается не менее 27 000 человек, избегают публичного обсуждения вопроса о том, к какой стране, по их мнению, они принадлежат.
Четвертый фактор, повлиявший на приграничные отношения, - это то, как территориальный спор между АРЕ и Суданом обострил двусторонние отношения в эпоху Мубарака, усилив наследие взаимного недовольства. В этот период отношения характеризовались обострением напряженности и даже военными столкновениями. Заметным отравлением атмосферы на раннем этапе стало затопление египетского парома через Нил в мае 1983 г, в результате которого погибло более 300 суданцев. В то время, помимо воздушного сообщения, паромы были единственным средством передвижения между двумя странами.
Второй крупный инцидент произошел в 1984 г, когда египетский режим разместил ВС в треугольнике Халаиб, который тогда все еще находился под контролем Судана. Для такой эскалации не было четких причин. Однако лидер общины на юге АРЕ связал это с усилиями Мубарака по укреплению своего лидерства в период вскоре после убийства Садата, его предшественника.
В приграничном р-не не было подобного развертывания сил до 1984 г. Действия АРЕ привели к столкновениям между силами безопасности двух стран треугольника. После этого эпизода режим Мубарака неоднократно прибегал к военным методам разрешения пограничного спора. В июле 1994 г Судан подал жалобу в ООН, в которой говорилось, что за более чем год АРЕ провел 39 рейдов против р-в, контролируемых Суданом.
Эта напряженность привела к покушению на Мубарака, когда он находился в Аддис-Абебе в 1995 г на встрече Организации африканского единства. Египетский режим обвинил Судан в причастности к нападению. Это оказало серьезное влияние на египетско-суданские отношения и поток людей между АРЕ и Суданом. Постоянный представитель Эфиопии при ООН охарактеризовал участие Судана как "ясное, как полдень", и отказ Хартума выдать троих подозреваемых в нападении в определенной степени подтвердил эту точку зрения. В ответ АРЕ временно приостановил паромы через Нил в Судан, и впервые власти начали обращаться с суданцами, которые хотели жить в АРЕ после 1995 г, как с иностранцами. От них требовалось подать заявление на въездные визы и вид на жительство. Это повлияло на суданцев, уже проживающих в АРЕ, и сохраняется по сей день. Например, суданцы больше не могут записывать своих детей в египетские школы и университеты. В ответ Судан закрыл филиал Каирского университета в Хартуме вместе со многими находящимися там египетскими предприятиями.
Так называемая холодная война между двумя странами в эпоху Мубарака действительно позволила сделать редкие возможности для ослабления напряженности. В 2004 г АРЕ и Судан подписали Соглашение о четырех свободах, которое гарантировало свободу передвижения, проживания, работы и владения собственностью для граждан обеих стран. Тем не менее, АРЕ никогда полностью не выполнял соглашение на местах, хотя Судан начал это делать вскоре после подписания соглашения. Фактически, положение суданцев в АРЕ, которое ухудшилось после покушения на Мубарака, сегодня стало еще хуже, несмотря на соглашение.
В 2005 г силы безопасности АРЕ взяли штурмом суданскую сидячую забастовку в каирском парке Мустафа Махмуда возле офиса Верховного комиссара ООН по делам беженцев.
Атмосфера периода до 2011 г характеризовалась постоянными колебаниями в двусторонних отношениях. Наследие плохих отношений иногда нарушалось желанием обеих сторон выйти за рамки этой ситуации. Восстание 2011 г дало возможность по-настоящему улучшить ситуацию. Однако то, что она принесла, было скромнее, что еще раз подтвердило, что для связей характерны нереализованные амбиции.
Улучшения в отношениях вдоль египетско-суданской границы, скорее всего, никогда бы не произошло, если бы египетское восстание не произошло в 2011 г. Восстание привело к падению Мубарака, удалив человека, отождествляемого с напряженным периодом в египетско-суданских отношениях. Это также предоставило больше возможностей для усилий внутри египетского общества, направленных на изменение поведения на границе. После переходного периода при военном правлении Мубарака сменил Мурси. Хотя Мурси смог сделать относительно немного за время своего короткого пребывания в должности, он, как сообщается, был готов предпринять шаги для удовлетворения двух основных требований приграничных общин: открыть сухопутные переходы в Судан и вернуть нубийцев в приграничную зону. Венцом таких усилий, которые произошли после изгнания Мурси, стало открытие двух сухопутных переходов между АРЕ и Суданом - КПП Кустул в 2014 г и КПП Аркин в 2017 г. Это стало самым значительным стимулом для египетско-суданских отношений, так как две страны сотрудничали по Асуанской плотине и согласились делить воды Нила в 1959 г, и с тех пор, как они подписали Соглашение о четырех свободах 2004 г.
Два новых сухопутных перехода сократили время в пути между АРЕ и Суданом с семнадцати часов через паромы по Нилу до пяти часов, тем самым снизив расходы на транспортировку товаров примерно на 75%. Официальные лица обеих стран неоднократно заявляли, что пограничные переходы оживят торговые отношения за счет увеличения суммы обмена с 1 млрд$ до примерно 3 млрд$. Тем не менее, спустя более пяти лет после открытия Кустульского КПП, общий объем торговли между АРЕ и Суданом по-прежнему оценивается примерно в 1 млрд$. Официальной обновленной статистики о количестве людей, которые следовали сухопутным маршрутом между двумя странами в 2019 г, нет, но только одиннадцать автобусов ежедневно пересекают границу через Кустул и 60 через Аркин.
И египетский город Асуан, и суданский город Халфа в определенной степени выиграли от открытия КПП. Они стали промежуточными станциями для суданцев или сирийцев, направляющихся в Каир, или для египтян и сирийцев, желающих пересечь Судан перед миграцией в Европу после транзита через Ливию. Тем не менее, доходы от новых переходов едва ли сопоставимы с доходами от туризма до 2011 г в Асуане, основные объекты международного наследия которые принесли АРЕ значительные доходы
После того, как Сиси стал президентом в июне 2014 г, после непродолжительного переходного периода после устранения Мурси военными 3 июля 2013 г, египетско-суданские отношения переживали периоды взлетов и падений. В то время как тогдашний президент Судана Омар аль-Башир проводил такую же политику в области экономики и безопасности, как Сиси, и обе страны открывали сухопутные переходы, напряженность прошлого, а также новая напряженность вернутся, чтобы испортить отношения.
Среди новых проблем следует отметить смещение позиции Судана в отношении плотины Великого эфиопского возрождения - проекта, против которого выступает АРЕ, поскольку он угрожает сократить его долю в водах Нила. Недавно Судан, похоже, "встал на сторону Эфиопии", отказавшись подписать сделку от февраля 2020 г, спонсируемую США, по регулированию заполнения и эксплуатации плотины между АРЕ, Эфиопией и Суданом. После почти четырех месяцев переговоров АРЕ остался единственным подписавшим. Кроме того, Судан отклонил резолюцию Лиги арабских государств, принятую в марте 2020 г, в поддержку Каира в споре.
Также ухудшению отношений способствовали продолжающиеся ограничения египетского правительства на передвижение людей через границу с Суданом. После попытки убийства Мубарака в 1995 г АРЕ потребовал, чтобы граждане Судана получали визу для въезда в АРЕ. После 2013 г АРЕ также ввел другую ограничительную политику в отношении границ и поездок. Например, он требует, чтобы египтяне в возрасте от шестнадцати до пятидесяти лет имели при себе разрешение на безопасность для посещения определенных стран, включая Судан.
Судан также принял более строгую пограничную политику. В апреле 2017 г Судан впервые потребовал, чтобы египетские мужчины в возрасте от восемнадцати до пятидесяти лет получали визу для въезда в страну - требование, которое существует и сегодня. Это решение было принято на фоне растущей напряженности, которая заставила обе страны отозвать своих послов после обвинения Башира в мае 2017 г в том, что АРЕ поддерживает повстанцев в Дарфуре, ведущих борьбу с правительством в Хартуме. Соглашение о четырех свободах предназначалось для отмены таких визовых требований, но безрезультатно. До решения Судана египтяне, въезжавшие в Судан, делали это без визы, несмотря на то, что после неудавшейся попытки убийства Мубарака суданцы должны были получить визу для въезда в АРЕ.
Из-за взаимных пограничных ограничений сегодня все больше людей прибегают к незаконным способам пересечения границы в гораздо более опасных обстоятельствах. Это достигло пика после суданского переворота 2018–2019 гг, когда ухудшение экономических условий в Судане побудило многих суданцев попытаться въехать в АРЕ в поисках лучшей работы. Египтяне обвинили Судан в том, что он приветствовал членов египетского "Братьев-мусульман", которых они стремились арестовать в период переворота после июля 2013 г. Это привело к ужесточению мер безопасности АРЕ на границе, что еще больше ухудшило отношения АРЕ и Судана после этого.
Треугольник Халаиб также оставался основным источником напряженности между АРЕ и Суданом, несмотря на относительное улучшение отношений после 2011 г. Это результат продолжающейся конкуренции за минеральные богатства территории и того, что АРЕ в марте 2019 г объявил торги на нефть и разведку газа. Признаком того, как египетские военные совмещают свою роль в сфере безопасности с экономическими интересами, является создание в ноябре 2012 г компании Shalatin Company for Mineral Resources в рамках Национальной организации сервисных проектов, одного из военных департаментов, занимающихся ее гражданской экономической деятельностью. Основная цель компании состоит в том, чтобы организовать деятельность по добыче золота в треугольнике Халаиб, что еще раз подчеркивает одну из экономических целей военных в удержании территории. Однако ставки для Судана были такими же высокими с момента обретения "независимости" Южным Суданом в 2011 г. Это лишило Судан ценного источника нефти, что сделало конкуренцию за Халаиб более острой с точки зрения Хартума.
В феврале 2014 г тогдашний премьер-министр АРЕ Хазем аль-Беблави издал указ о развитии Халаиба как города. Это бюрократический шаг, позволяющий государству создавать правительственные учреждения в треугольнике, тем самым укрепляя суверенитет АРЕ над территорией. В январе 2020 г МО вновь подтвердило, что граница соответствует англо-египетской границе 1899 г, тем самым подчеркнув притязания АРЕ на треугольник Халаиб. Это было сделано на видео, посвященном открытию базы Беренис, крупнейшей египетской военной базы в р-не Красного моря, расположенной менее чем в 100 км к северу от треугольника. Однако база ориентирована не только на потенциальные угрозы, исходящие из Судана, но также служит для поддержки операций АРЕ в отношении других стран к югу от него.
Конфликт из-за треугольника Халаиб мог помешать открытию сухопутных переходов Кустул и Аркин. Но на данный момент АРЕ и Судан нашли способы активизировать трансграничные отношения в зоне треугольника, даже если они остаются слишком ограниченными для улучшения условий жизни живущих там общин. Пограничный переход Рас-Хадраба в треугольник и выезд из него остается закрытым, потому что Судан не хочет косвенно признать власть АРЕ над территорией, открыв ее. Однако разрешен ограниченный обмен, поскольку египетские и суданские торговцы могут депонировать свои товары там для своих коллег по другую сторону границы, а египтяне оплачивают импортные пошлины в городе Сафага на Красном море.
В более общем плане, однако, приграничные общины пострадали от закрытия Рас Хадрабы, и им предлагали только черную работу, в основном в качестве носильщиков, перевозящих товары через переход. Кроме того, египетский подход после 2013 г был сосредоточен на борьбе с контрабандой, которая является важным источником доходов для жителей приграничных р-в. К этому добавляются и другие формы антагонизма, которые иногда приводили к приостановке трансграничной торговли, такие как враждебные кампании в СМИ в обеих странах, часто из-за Халаиба или, в последнее время, из-за плотины Великого Эфиопского Возрождения. В сентябре 2016 г и марте 2017 г ода Судан запретил египетские сельскохозяйственные товары в ответ на критику в СМИ. В явной попытке ослабить напряженность в мае 2017 г представитель МИД АРЕ заявил, что СМИ являются причиной напряженности между двумя странами
Спор о Халаибе также продолжал разделять общества двух стран. На футбольном матче в Омдурмане в феврале 2020 г некоторые суданские болельщики во время игры с египетской командой повесили плакат с надписью "Халаиб - суданский", а другие скандировали "Халаиб - наше право". Это дважды приводило к остановке матча. Такие инциденты, возможно, нормальные в контексте спортивного соперничества, только подчеркивают, как пограничный спор проник в общество и повлиял на повседневные события и отношения в АРЕ и Судане.
Египетские военные активно участвовали и участвуют сегодня в экономической деятельности в стране. Это усилилось с милитаризацией приграничного р-на с Суданом, что привело к усилению контроля над основными экономическими целями в треугольнике Халаиб, включая добычу золота и других полезных ископаемых, а также торговлю мясом с Суданом. Результатом этого стало усиление общественного недовольства, поскольку местные сообщества считают, что им отказывают в потенциальных экономических выгодах в приграничной зоне. Чтобы понять почему, нужно знать, что владение землей и собственностью было очень сложным вопросом в приграничных р-х АРЕ после переворота в июле 1952 г, и тем более после переворота в июле 2013 г, когда военные расширили свою экономическую деятельность. Приграничные р-ны из-за их стратегического расположения часто строго контролируются арабскими правительствами. Но в АРЕ это было усилено тем фактом, что военные ведут себя так, как будто они владеют этой землей, в соответствии с Законом №124 от 1958 г. Закон дает военным контроль над пустыней АРЕ, которая составляет значительную часть страны и потенциальный надзор за частной собственностью в приграничных и пустынных р-х. Таким образом, ВС имеют большие полномочия решать, можно ли продать землю там частным лицам или сдать ее в аренду для мелиоративных проектов.
Таким образом, приграничные сообщества сегодня сталкиваются с множеством недостатков. Их доступ к земле был крайне ограничен. Они больше не получают доходов от туризма, как это было до 2011 г. Ужесточение пограничной политики не позволяет им свободно пересекать границу и ограничивает экономические выгоды, которые обычно обеспечивают сухопутные пересечения. Несмотря на усилия АРЕ и Судана по улучшению отношений, их отношения по-прежнему натянуты из-за недоверия и неспособности навсегда выйти за рамки этой ситуации, которая укоренилась в десятилетиях разрушительной политики.
В период после 2011 г египетско-суданские приграничные отношения несколько улучшились, хотя длительные взаимные подозрения подчеркнули, что сегодня как никогда необходим альтернативный подход для улучшения нынешней ситуации. Основная цель будет заключаться в укреплении доверия и максимальном использовании экономических и социальных преимуществ, связанных с открытой границей, которая может принести пользу общинам с обеих сторон. Один из способов сделать это для АРЕ и Судана - работать над уменьшением препятствий для передвижения граждан через границу и полностью выполнять соглашение о четырех свободах 2004 г, даже если это будет происходить постепенно.
В то же время, разрешение приграничным сообществам взаимодействовать также поможет укрепить доверие с обеих сторон. Однако до тех пор, пока спор по поводу треугольника Халаиб остается неурегулированным, перспектива более серьезного конфликта сохраняется. Не только потенциальные выгоды от территории высоки, учитывая наличие природных ресурсов и возможность добычи нефти и газа на шельфе, но и Халаиб стал привязан к имиджу, который руководство обеих стран стремятся создать, особенно АРЕ. Это способствовало милитаризации границы египетским режимом, создавая возможность столкновений в будущем, если будут избегать других, более взаимовыгодных каналов приграничного взаимодействия.
Взаимное недоверие также будет продолжать подрывать проекты, направленные на улучшение двусторонних отношений и интеграции, такие как соединение ЖД линий и открытие третьего сухопутного перехода. Однако, как это ни парадоксально, такая ситуация может также создавать открытые места. Это связано с тем, что и АРЕ, и Судан страдают от серьезных экономических проблем - АРЕ из-за спада туризма и Судан из-за продолжающихся политических беспорядков после отстранения Башира от должности в 2019 г, их приграничные отношения только ухудшаются.