1) Во-первых, энергетические нужды КНР, интересы его национальной безопасности и экономического роста требуют бесперебойного притока энергоносителей с Ближнего Востока. В настоящее время важнейшим экспортером нефти в КНР является КСА, и поставки проходят как раз через Ормузский пролив. Из КСА в КНР было отправлено 76,7 млн тонн нефти (для сравнения импорт нефти из Ирака – 47,1 млн тонн). В то же время Катар является первым по объему экспортером сжиженного природного газа (СПГ) в КНР.
2) Во-вторых, руководство КНР заинтересовано в стабильности в регионе Ближнего Востока и Северной Африки. Утрата стабильности влечет за собой угрозу экономическим интересам КНР, как это было в Ливии в 2011 г, когда Пекин был вынужден в экстренном порядке эвакуировать из этой страны 40 тысяч своих граждан. В то же время, по мнению руководства КНР, стабильность может быть обеспечена экономическим ростом.
3) В-третьих, автор считает, что сформировался своего рода треугольник КНР-США-страны Ближнего Востока. Взаимодействие двух сторон данного треугольника автоматически оказывают влияние на третью. Появлению такого треугольника способствовал ряд причин. Прежде всего, курс на постепенное сокращение присутствия США на Ближнем Востоке, взятый президентом Бараком Обамой, способствовал усилению позиций КНР в регионе. Затем финансовый кризис 2008 г привел к смещению внимания ближневосточных экономических акторов от США к КНР. В США в результате данного кризиса началась рецессия, а КНР ее избежал. Политика США воспринималась некоторыми ближневосточными игроками как дискриминационная, что привело к тому, что многие арабские инвесторы переориентировались с Америки на другие страны и регионы, в частности, на КНР.
4) В-четвертых, напряженность в экономических отношениях между КНР и США (торговая война, начавшаяся весной 2018 г) дала китайцам стимул к углублению и расширению экономических связей с Ближним Востоком, включая кредиты, инвестиции и торговлю. Наконец, большой импульс сотрудничеству КНР со странами региона дала программа "Один пояс, один путь", разработанная и внедряемая в жизнь нынешним председателем КНР Си Цзиньпином в 2013 г. В результате стали гораздо интенсивнее двусторонние контакты. Си Цзиньпин дважды, в 2014 и 2016 гг совершил большие турне по Ближнему Востоку. Участились и визиты ближневосточных лидеров в Пекин. Так президент АРЕ Абдель Фаттах ас-Сисси с 2014 г побывал в КНР шесть раз.
В результате КНР стал первым по объему инвестором в экономику стран региона. В 2018 г китайцы вложили 20 млрд$ в модернизацию промышленных предприятий и инфраструктуры БВ и 3 млрд$ в региональный банковский сектор. Китайские займы направляются, главным образом, на реализацию проектов, которые осуществляют государственные компании из КНР и где используется труд китайских рабочих. Одновременно в последние годы наблюдается бум товарооборота между КНР и странами региона. В 2018 г н достиг 245 млрд$. Растет и присутствие частных китайских компаний на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Среди них большинство составляют технологические фирмы. Многие из них занимаются электронной коммерцией. На сегодняшний день из десяти фирм, занимающих лидирующие места в интернет-торговле в регионе пять являются китайскими компаниями. В 2021 г оборот электронной коммерции в регионе должен составить 49 млрд$.
Наряду с этим растет и туристический поток из КНР в страны региона. Общее количество китайских туристов, выезжающих за рубеж, выросло с 98 млн в 2013 г до 154 млн в 2018 г. При этом, например, в 2015 г страны ССАГПЗ посетили 1,2% от общего числа китайских туристов, а в 2018 г уже 1,9%. В АРЕ в 2018 г побывало 450 тысяч китайских туристов по сравнению с 154 тысячами в 2012 г.
Руководитель стратегической консалтинговой фирмы "Архипелаг", базирующейся в Лондоне, Кристиан Ле Мэр анализирует потенциальное влияние нормализации в китайско-американских торговых отношениях на развитие экономик стран Ближнего Востока и Африки. По его мнению, торговая сделка, заключенная между США и КНР, будет иметь большое влияние на экономику этих регионов. Автор констатирует, что за последнее десятилетие усилилась взаимозависимость экономик КНР и Ближнего Востока. В то же время рост цен на нефть представляется крайне незначительным. Даже геополитические потрясения в регионе не смогли стимулировать рост цен на этот товар. После убийства генерала Касема Сулеймани цена на баррель марки Brent увеличилась на 5$, до 70$ за баррель, но затем вновь упала до прежнего уровня. Нефть в начале 2020 г торговалась на 19% ниже, чем во время пика цен в октябре 2018 г. Кристиан Ле Мэр считал, что торговая сделка между КНР и США вызовет оживление в мировой торговле и в конце концов благоприятно подействует на экономику государств Ближнего Востока.
Однако, по мнению эксперта, заключение торгового соглашения будет лишь эпизодом в экономическом и политическом соперничестве Америки и КНР. Одной из причин такого соперничества заключается в том, что КНР все больше вытесняет США с традиционных рынков. В настоящее время КНР все больше занимает место ведущего технологического партнера стран Ближнего Востока и Африки, то место, которое когда-то занимали США. В Африке компания "Хуавэй" поддерживает 70% континентальных сетей четвертого поколения (4G). Достигнуто соглашение с ЮАР о внедрении в этой стране сети 5G. А на Ближнем Востоке та же компания "Хуавэй" подписала соглашения о развитии сети 5G с КСА, ОАЭ и Бахрейном. Одновременно КНР наряду с РФ стремится вытеснить США с места ведущего экспортера вооружений на Ближний Восток. Например, китайские компании ВПК поставляют в КСА и ОАЭ беспилотники, что отказываются делать американцы, опасаясь, что аравийские монархии смогут скопировать их технологии. Кристиан Ле Мэр прогнозирует в ближайшее время обострение соперничества между США и КНР на Ближнем Востоке.
Community Info